ПОСТ ПРО СИНДРОМ ЧАЙЛЬД ГАРОЛЬДА И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ. ЧАСТЬ 1 - СЕРЬЕЗНАЯ

У каждого человека наступает момент (по моим наблюдениям это происходит около 40 лет), когда в голову начинают приходить мысли о бренности бытия, прожитой половине жизни, не посаженном дереве, о не сбывшемся, и о том самом дне, когда ты сделал то, что сейчас невозможно исправить и бла-бла-бла... Этот момент я называю синдромом Чайльд Гарольда. Потом, конечно, приходит понимание, что если твоей попе всегда 18 лет, то паспортные данные можно в нее и отправить, но нужно это все пережить.

Синдром этот проявляется у всех по-разному. Одни начинают ходить на восточные танцы, другие - вести дневник или выращивать фиалки, третьи - перечитывать классику и вязать крючком, в общем, делать вещи, которые в нормальном состоянии для них были бы не характерны.
Я - не исключение. Меня тоже посетил этот синдром, но меня торкнуло по-другому. Вдруг я осознала, что очень плохо знаю историю своего рода. Логическая цепочка была проста: середина жизни - скоро пенсия - что я оставлю после себя - все меня забудут - я сама никого не помню - кто были мои предки - ну и дальше понятно...
И занялась я восстановлением генеалогического древа.

В порядке отступления скажу, что много лет назад вся наша многочисленная родня поссорилась. Из памяти стерлась уже не только причина ссоры, но и семейная легенда о ней, обросшая несуществующими подробностями. Родня помирилась, снова собираемся за общим столом, но многое было упущено и добрых два десятка лет уничтожено стирательной резинкой времени. Иных с нами нет, а те, кто остался, уже утратили часть драгоценных воспоминаний.

Еще одно отступление на заданную тему.
Я всегда сожалела и буду сожалеть о том, что не расспросила, будучи маленьким ребенком, свою прабабушку Лиду о том, как ей жилось в войну, а свою бабушку Шуру о том, как пропал без вести в 1941 году ее первый муж и почему бабушкин второй муж - мой дед - не попал на войну и весь остаток жизни, пока я его застала - он натужно и долго кашлял...
Уже не узнать, не спросить, не вернуть.
Но кое-что я все же выяснила, поэтому решила поделиться этим всем с вами. Дело личное, для меня трепетно-сокровенное, но я вам доверяю.

Опустим мои похождения по родственникам и архивам за информацией.
Итак, вот что интересного я успела узнать за время моего приступа депрессии накануне сорокапятилетия (пишу выборочно, потому что ряд моих предков разочаровали меня (если не сказать больше) своим поведением и своими поступками - но куда ж их девать).

Мой дед Василий Васильевич - первый муж моей бабушки, фотографии которого не сохранилось - только запись в книге памяти Великой Отечественной Войны и который стал отцом моего дяди - Василия, пропал без вести в 1941 году после того, как эшелон, в котором он направлялся на фронт с аккордеоном и парой друзей, разбомбили немецкие самолеты. Бабушка рассказывала про него немного. Но дядя Вася - его сын - говорят, его копия ( красавчик, кстати. Даже по нынешним временам - дамская конфета просто).

Второй бабушкин муж и мой дед (отец моей мамы) - Давыд Константинович - персона легендарная. У него, когда он познакомился с бабушкой, было свое кожевенное предприятие. И процветало бы оно, если б не дедулин характер. В кабаке надо же было ляпнуть в шутку - "птица-скворец - красной армии п... конец". Ну вот кто за язык тянул?! Шел 1938 год и поехал мой дед строить Байкало-Амурскую магистраль. Репрессирован.
Приехал вскоре с туберкулезом, больными ногами и сломанными руками, сколько я его помню кашлял, хромал и шаркал стоптанными тапками, на войну не попал и умер в больнице от воспаления среднего уха в глубокой старости. Реабилитирован в 1984 году. За свою жизнь успел с бабушкой нарожать четырех детей - мою маму, тетек и дядек, которых я безмерно люблю.

Моя прабабушка Лида пела в церковном хоре и была, как гласит легенда, ведущим голосом. Ее первый муж - Варсанофий ( служитель той же церкви, где пела прабабушка Лида, на Предтеченье), который погиб от копыта своей лошади в первый год замужества, успел наделать жутких карточных долгов, которые прабабка гасила потом до самой смерти.

Моя бабуля Александра Тимофеевна ( даже запах ее рук я помню) была поваром. Она работала в детском саду деревни Фофанка (ныне-поселок Майский Александровского района Владимирской области) и ее котлеты трескали самые капризные дети. Бабушка мне снится часто, все ругает меня за беспорядок в доме... Грозит во сне заставить перебирать крыжовник и жалуется на суставы.

Давно я потеряла фотографию с моими родными - мою любимую фотографию. Приснилось, что я нашла ее в книгах. Проснулась - и нашла ее там. Именно в той книге, что мне приснилась. Мистика...
Вот она, эта фотография - поделюсь с вами. Слева на право - дядя Вася - старший брат моей мамы. Отец его - Василий - пропал без вести в 1941 году. Дядя Женя - младший брат мамы - как всегда улыбается. Он служил в милиции... ушел от нас в 1991 году. Он носил меня в рюкзаке в лес и мы собирали с ним землянику. Письма от него, напечатанные на машинке "Ятрань", храню бережно до сих пор.

Дальше бабушка моя - Александра Тимофеевна. Мое все. Мои самые лучшие воспоминания. Мой патронус. Потом тетя Рита - жена Васи - готовит как Бог. Рядом тот самый мой опальный дед - Давыд Константинович - строитель БАМа.

Но я пошла дальше.
Фамилия моего мужа настолько редкая, что даже вездесущая сеть ВК находит всего десяток человек - однофамильцев. Однофамильцев ли? Я задумалась и... написала одному из них - мы не родственники случайно?

Спустя месяц активной переписки мы собрались все вместе. Одна живет в Италии, вторая - в Вашингтоне. А мы в деревне Марфино. Но границы были стерты. Перебирая крошки воспоминаний и старинные фотографии мы выяснили следующее:
Много-много лет назад жили-были три брата. По традиции, заведенной в Архангельских краях, отправились они искать новые земли для строительства и своих будущих семей.
Набрели на поле за березами в Харовском районе Вологодской области (ныне - деревня Заберезник, утраченная пожаром) и построили там дома. И родили детей. А их дети- своих детей. Светлана, которая теперь живет в Италии, приезжала в Заберезник на лето и вспоминает, что перед отъездом осенью все ценное имущество они прятали в подвал. И в тот последний год, перед большим пожаром, тоже спрятали.

Несмотря на то, что она через слово говорит "окей" и режет ухо ее безумный англо-русский акцент, она-наша родня. И даже знает словечко "полоротый" (Вологодское словечко, родное).
Через неделю мы едем разыскивать остатки деревни Заберезник. Нашей родины, наших корней и наших дедов. Все вместе. Рим, Вашингтон и деревня Марфино в сапогах и с рюкзаками идут искать следы начала своего...

Обещаю все рассказать и показать вам. У нас очень мало времени для того, чтоб передать нашим детям воспоминания. Торопитесь!

Р.S. Судя по составу компании, которая собирается совершить исторический вояж на малую родину, а так же учитывая мои способности из похода за хлебом устроить цирковой номер - должно быть интересно.